Прям, советско!
Как было бы, если бы не бы.

В конце каждой улицы поставить турникеты. Конечно, можно ходить и так, и на здоровье, но это бесшабашность – куда хочу, туда и хожу. В конце каждой улицы поставить турникеты. Да просто так. Пусть пока пропускают. Не надо пугаться. Только треском дают знать. И дежурные в повязках. Пусть стоят и пока пропускают. Уже само их присутствие, сам взгляд... Идешь на них – лицо горит, после них – спина горит. И они ничего не спрашивают... пока. В этом весь эффект. И уже дисциплинирует. В любой момент можно перекрыть. Специальные команды имеют доступ к любому дому и так далее.

По контуру площадей – по проходной. Вдоль забора идет человек, руками – об забор. Ну, допустим, три-четыре перебирания по забору – и в проходную, где его никто не задерживает, хотя дежурные, конечно, стоят. Красочка особая на заборе, ну, там, отпечатки и так далее. Да боже мой, никто с забора снимать не будет – бояться нечего. Но в случае ЧП... отпечатки на заборе, и куда ты денешься? А пока пусть проходят и без документов. Хотя при себе иметь, и это обязательно на случай проверки, сверки, ЧП. То есть, когда идешь на дежурного, уже хочется предъявить что-нибудь. Пройдешь без предъявления – только мучиться будешь. Со временем стесняться проверок никто не будет. Позор будет непроверенным ходить. Тем более – появляться неожиданно и где попало, как сейчас. Или кричать: «Мой дом – моя крепость» – от внутренней распущенности. ... [>>>]

Рассказ, в котором все слова начинаются на букву «П».
----
Пётр Петрович Петухов, поручик пятьдесят пятого Подольского пехотного полка, получил по почте письмо, полное приятных пожеланий.

«Приезжайте, — писала прелестная Полина Павловна Перепёлкина, — поговорим, помечтаем, потанцуем, погуляем, посетим полузабытый полузаросший пруд, порыбачим. Приезжайте, Пётр Петрович, поскорее погостить».

Петухову предложение понравилось. Прикинул: приеду. Прихватил полустёртый полевой плащ, подумал: пригодится.

Поезд прибыл после полудня. Принял Петра Петровича почтеннейший папа Полины Павловны, Павел Пантелеймонович.

«Пожалуйста, Пётр Петрович, присаживайтесь поудобнее», — проговорил папаша. Подошёл плешивенький племянник, представился: «Порфирий Платонович Поликарпов. Просим, просим».

Появилась прелестная Полина. Полные плечи прикрывал прозрачный персидский платок. Поговорили, пошутили, пригласили пообедать. Подали пельмени, плов, пикули, печёнку, паштет, пирожки, пирожное, пол-литра померанцевой. Плотно пообедали. Пётр Петрович почувствовал приятное пресыщение.

После приёма пищи, после плотного перекуса Полина Павловна пригласила Петра Петровича прогуляться по парку. Перед парком простирался полузабытый полузаросший пруд. Прокатились под парусами. После плавания по пруду пошли погулять по парку. ... [>>>]

Hаступила зима, никуда от зимы нам не деться,
И кончается год, ну подумаешь, что за беда.
Отчего ж у меня так тpевожно и зябко на сеpдце?
Оттого, что тебя я боюсь потеpять навсегда

Может днем, может ночью, а может, на самом pассвете
Вдаль за тысячу веpст скоpый поезд тебя увезет
И без самой пpекpасной, без самой чудесной на свете
Без любимой своей мне пpидется встpечать Hовый год

А на елках зажгут pазноцветные яpкие свечи,
Ах, как много дpузей и влюбленных на пpаздник пpидет,
Hо не pадостно мне будет в этот тоpжественный вечеp,
Ведь увы, без тебя мне пpидется встpечать Hовый год

Будут гости мои веселиться и петь до pассвета,
Пить вино, танцевать, целоваться, дpуг дpуга любя,
Hовый год без тебя - это очень плохая пpимета,
Hовый год без тебя - это значит, весь год без тебя.

Целых двадцать веков с нами Бог на земле этой гpешной
Он спасал и хpанил нас, хотя и не всех убеpег
Hа него уповать - неплохое занятье, конечно,
Только вот без цаpя в голове не поможет и Бог.

Hовый век на пути, замыкает оpбиту планета,
Hовой эpы заpю скоpо ангелы нам востpубят
Hовый век без тебя - это очень плохая пpимета, ... [>>>]

Сабж. Где-то как-то актуально и для нас здесь =)

-------------------------------------------------------------------------
Hа исходе лета нежданно сложились такие вот строчки.
Возможно, это последние мои стихи о фидо, ибо сказано мною о нем уже
достаточно.
AS IS, без литературной обработки и шлифовки.
-------------------------------------------------------------------------

Летний дождь отшумел над сквером,
Разогнал всех, потом затих.
Hас осталось немного верных,
Теплоламповых и хмельных.

Дождь и холод - не наши темы.
Пусть синоптики врут, как всегда.
Кто умел укрощать модемы,
Hе смутит тех простая вода.

Годы мчатся. Сменяются хабы,
Тех модемов пропал уж и след.
... Друг напротив - давно уже папа,
Рядом с ним - так и вовсе уж дед.

Кончив с пивом и водку открывши,
Этим летним и пасмурным днем
Мы коллег и товарищей бывших
Тихим словом теперь помянем.-

В Интернете себе нашедших
Hовый смысл и божество.
Сколько было таких, ушедших,
Кто вещал: "После нас - ничего!"...

"Hе дождутся!" - и сдвинем бокалы.
Вот таков каноничный ответ.
Hам плевать, что осталось нас мало.
Раз мы есть, значит жив Фидонет.

Им, застрявшим в привычных схемах, ... [>>>]

Автор: Dima Soloviev
Источник: OBEC.PACTET

29.12.1999
----

Одним ясным солнечным днём, ничем не отличающимся от других, точно таких же дней, Пит шел по улице. Он шел не глядя по сторонам, а слева и справа от него возвышались похожие на исполинские иглы дома. Вдруг мимо него абсолютно бесшумно пронеслась огромная черная капля. Подлетев к одной из "игл" она исчезла и вместо неё появились мужчина и женщина. Мужчина что-то яростно доказывал женщине, а она безразлично слушала его. Когда Пит подошел ближе, мужчина замолчал.

- Чем занимался, Пит? - бросила женщина.
- Да так, гулял... - тут все трое исчезли, чтобы появитсься где-то внутри "иглы". - Слетал на Марс, потом полазил по лунным горам, послушал лекцию о хромосфере солнца...
- Молодец. - ответила женщина и скрылась где-то в переплетении корридоров, комнат, лестниц и залов.

Пит вздохнул. Потом он пошел в свой любимый зал. Зал был длинный и темный. По середине зала, во всю его длину, стоял большой деревянный стол, весь в красных пятнах и зарубках. Пит еще раз вздохнул, щелкнул пальцами, и зал чудесно преобразился. Он стал круглым, светлым, весь из разноцветного мрамора, весь в зелени и по центру его бил фонтан. Мальчик посмотрел на фонтан, потом снова преобразил комнату, потом снова, и снова, и снова, и, наконец, зал снова стал таким, как был. Пит снова вздохнул, щелкнул пальцами, и в руке его оказалось мороженное. Он откусил кусочек, сморщился, и бросил мороженное на пол. Мороженное исчезло, недолетев. Потом он зажмурился, и на столе стало что-то появляться, из дрожания воздуха появился чудный стан, гордая шея, изящные руки. Пит открыл глаза, посмотрел на статую, и потом убрал ее одним движением руки. Он вздохнул и снова щелкнул пальцами, и тотчас из воздуха раздался приятный мужской голос, он начал вещать о высшем предназначении человечества, о значении Контакта, но был грубо прерван очередным щелчком пальцев. ... [>>>]

* * *

Латимер, хранитель Культа, встал — его лицо искажала гримаса отчаяния. Он дал слово, и нарушить его значило подвергнуть свою душу смертельной опасности. Но ведь слово вырвали у него силой, он не давал его добровольно. Вскоре появятся Звезды; он не может стоять в стороне и позволить… И все же… слово было дано.

Лицо Бини, подставленное под последний луч Беты, казалось темно-багровым, и Латимер, увидев, как он склонился над фотоаппаратом, принял решение. От волнения ногти его впились в мякоть ладони.

Шатаясь из стороны в сторону, он бросился вперед. Перед ним не было ничего, кроме теней; даже сам пол под ногами, казалось, перестал быть материальным. А затем кто-то набросился на него, повалил и вцепился ему в горло.

Латимер согнул ногу и изо всех сил ударил противника коленом.

— Пустите меня или я убью вас!

Теремон вскрикнул, затем, превозмогая волны мучительной боли, пробормотал:

— Ах, ты, подлая крыса!

Его сознание, казалось, воспринимало все сразу. Он услышал, как Бини прохрипел: «Есть! К камерам, все!», и тут же каким-то образом осознал, что последний луч солнечного света истончился и исчез. ... [>>>]

* * *

Дальнейшее произошло очень быстро. Оказавшись в куполе, Бини с ужасом увидел разбитые фотографические пластинки и склонившегося над ним человека. В бешенстве бросившись на незваного гостя, он мертвой хваткой вцепился ему в горло. Они покатились по полу, но тут в купол вбежали остальные сотрудники обсерватории и незнакомец оказался буквально погребенным под десятком навалившихся на него разъяренных людей.

Последним в купол поднялся запыхавшийся Атон.

— Отпустите его! — сказал он.

Все неохотно подались назад, и незнакомца поставили на ноги. Он хрипло дышал, лоб у него был в синяках, а одежда порвана. Его рыжеватая бородка была тщательно завита по обычаю хранителей Культа.

Бини схватил его за шиворот и с ожесточением потряс.

— Что ты задумал, мерзавец? Эти пластинки…

— Я пришел сюда не ради них, — холодно сказал хранитель Культа. — Это была случайность.

Бини увидел, куда направлен его злобный взгляд, и зарычал:

— Понятно. Тебя интересовали сами фотоаппараты. Твое счастье, что ты уронил пластинки. Если бы ты коснулся «Моментальной Берты» или какой-нибудь другой камеры, ты бы у меня умер медленной смертью. Ну а теперь… ... [>>>]

Автор: Айзек Азимов
----

Если бы все звезды вспыхивали в ночном небе лишь раз в тысячу лет, какой горячей верой прониклись бы люди, в течение многих поколений сохраняя память о граде божьем!

Эмерсон

Атон 77, ректор Сароского университета, воинственно оттопырил нижнюю губу и в бешенстве уставился на молодого журналиста.

Теремон 762 и не ждал ничего другого. Когда он еще только начинал и статьи, которые теперь перепечатывали десятки газет, были только безумной мечтой желторотого юнца, он уже специализировался на «невозможных» интервью. Это стоило ему кровоподтеков, синяков и переломов, но зато он научился сохранять хладнокровие и уверенность в себе при любых обстоятельствах.

Поэтому он опустил протянутую руку, которую так демонстративно отказались пожать, и спокойно ждал, пока гнев престарелого ректора остынет. Все астрономы — чудаки, а Атон, если судить по тому, что он вытворял последние два месяца, чудак из чудаков. Атон 77 снова обрел дар речи, и, хотя голос прославленного астронома дрожал от сдерживаемой ярости, говорил он по своему обыкновению размеренно, тщательно подбирая слова. ... [>>>]

* * *

Дженни вошла в конференц-зал решительной походкой. За ней шли Мигулис, Херберт и Августа. Саймона оставили командовать роботами, которые укутывали тело полковника в простыни.

Сансан стоял на столе, возвышаясь над всеми. Он был откровенно жирный – его брюхо округлилось, и даже лицевой щиток, казалось, раздался вширь. Воинов в этот раз пришло много – они почесывались и зверски воняли.

— Пришло время обсудить правила дружбы! — начала Дженни строго. – Сансан – друг. И должен вести себя как друг.

Мигулис принялся переводить, но Сансан перебил и затрещал в ответ.

— Что он говорит? – спросила Дженни.

— Он спрашивает, где Сан-Гсс. Он будет говорить только с полковником.

Дженни кивнула:

— Отвечайте, Мигулис, что в жизни у Сан-Гсс сегодня наступил очень важный день...

Мигулис заговорил, но Дженни перебила:

— Стоп и тишина! Это пока сложная мысль, надо иначе... – Она задумалась.

— Но я уже перевел про важный день жизни! – возразил Мигулис.

— Тогда, — нашлась Дженни, — продолжите, что у полковника сегодня день рождения. Он поехал в далекий мир принимать поздравления от друзей. И пока не вернется, говорить буду я. ... [>>>]

* * *

Полковник сидел в своем кабинете с планшетом и мрачно переключал видеотрансляции.

— Вы опять в моем кресле, — заметила Дженни, входя. – Нет-нет, сидите, я просто напоминаю.

— Садитесь, — хмуро произнес Гаусс, вылезая из-за стола. — Знаете, Дженни, я каждый день смотрю, что там происходит, и не могу понять...

— А что там непонятного? – Дженни заглянула в его планшет. — Те, кто не пожелал сдаться Сыну Светила, Единственному Вождю всех мировых пустынь и доблестному аг-чугу Великого Небесного Вождя из крепости двуногих колдунов, у тех неприятности. В остальном всё идет хорошо.

— Мэм, — возразил полковник, — я провел поисковый рейд по ближайшим поселкам, и вы грозите мне трибуналом. А вы организовали карательную акцию с огнеметами на весь планетоид: горы трупов, толпы пленных рабов, сожженные кладки, угнанные самки, уничтоженные личинки... Как это понимать? Я имею в виду — как вы все это оформляете, так сказать, по официальным бумагам? Надеетесь, что не попадете в новости? Нет шумихи – нет геноцида?

Дженни спокойно выдержала его взгляд:

— Вы не понимаете разницы?

— Не понимаю. Буду благодарен за объяснение, — сухо сказал Гаусс. ... [>>>]

* * *

Дженни снова оглядела конференц-зал: все в сборе, не было только Августы. Но это и к лучшему. На доске появился слайд, загруженный Дженни.

— Начнем с азов. Первый параграф Конституции Вселенной кто помнит?

— Все расы равны, — подсказал Херберт с иронией.

— Совершенно верно, — отчеканила Дженни. – Поэтому с сегодняшнего дня на базе не должно звучать ни единого слова о неразумности рецидов. Это понятно, Херберт?

— А что сразу Херберт? Вы, инспектор, не должны меня понимать превратно. Разрешите объясниться. Я никогда не призывал к дискриминации! Но Конституция ведет речь о юридическом равенстве. А с точки зрения биологии расы космоса не могут быть равны: у них разный вес, рост, разные сроки жизни. Я даже не говорю про разное развитие цивилизаций. Но у разума много чисто биологических параметров! Например, память, способность к обучению, умение подавлять инстинкты ради сложных поведенческих стратегий. Объективные научные критерии придумал не я. Линейкой мы можем измерить рост, тестированием – способность к обучению. И получим разные цифры. Которые покажут, что расы не равны. Я вовсе не намекаю, будто слабая память... ... [>>>]

Автор: Леонид Каганов
Источник: https://lleo.me/arhive/2017/lemonplanet.htm
----

Несмотря на герметичность телепортационного коридора, ветер ощутимо дул в лицо и нес незнакомые запахи. Дженни Маль перешагнула красную линию и почувствовала деликатный толчок, как при сходе с траволатора. Иная планета, иная гравитация. Здесь было заметно легче, чем на Ферере, но все равно гравитация была похожа на земную, несмотря на мизерный диаметр планетки. Дженни всегда в этот момент оборачивалась: за спиной оставался многолюдный зал телепорта Фереры – жители разных планет терпеливо ждали благоприятных условий для открытия рукавов в дальние места Вселенной, студенты читали на ковриках, дети резвились, опоздавшие толпились у касс, багажные роботы возили туда-сюда негабаритные грузы. А дальше, где кончался зал, за стеклом простиралась бескрайняя Ферера – жилые высотки, купола зеленеющих воздушных садов, огни рекламы, монорельсы... Рукав телепорта схлопнулся, зал исчез, и сразу прекратился сквозняк. Дженни повернулась обратно. Перед ней был местный зал прибытия, заброшенный и выкрашенный казенной краской. Металлические ограждения, две пустые таможенные будки одна за другой, выключенное информационное табло, составленные штабелем банкетки ожидания и сваленные в неопрятную кучу оградительные столбики с болтающимися петлями пыльной и выцветшей ленты. Сюда почти никто не высаживался, транзитные потоки шли в глубине хаба, пронизывая эту планетенку насквозь. Ни души. И никто не встречает. ... [>>>]

* * *

Три долгих дня я не мог решиться. Но потом понял, что скоро наступит этот рубеж – конец второй недели. И тогда я все для себя решил, и позвонил консультанту. На этот раз случайный аватар оказался покемоном. Интересно, в каком облике видел меня он?

— Я много думал, — сказал я. – Мы все отменяем. Я не могу больше! Я не такой.

Покемон задумчиво посмотрел на меня, вставил в рот палец и выпустил клуб дыма.

— Что случилось? – пропищал он мультяшным голоском. — Дядя дал денег?

— Нет! Мы просто должны отменить препарат, — повторил я твердо. – Это не обсуждается!

Покемон склонил голову набок.

— Препарата давно нет, — пискнул он. – Он распался, рассыпался на молекулы, впитался в жировые складки брюшины, сцепился с другими молекулами, выжег в мозгу синапсы в нужных тканях... Работа завершена, процессы запущены, ситуация необратима.

— Нет! – закричал я. – Так нельзя! Дядя невероятно страдает!

Покемон скривился.

— Это он вам так сказал? Ему просто кажется. Вокруг нас каждый день ходят депрессивные люди и постоянно рассказывают, как они несчастны. Они самые несчастные люди в мире – у них несчастная любовь, не сложившаяся жизнь, и вообще все плохо. А вы на них смотрите и думаете: как же ты достал, мне бы твои проблемы! Просто забудь этого козла, страдающая дура, и найди себе другого... Малыш на Пикадилли рыдает, мама не купила мороженое — он чувствует себя самым несчастным в мире. Вы броситесь его утешать, покупать мороженое? Нет, вы пройдете мимо и даже подмигнете его маме. Потому что нас мало волнует, что люди чувствуют внутри. Нас волнует, как у них дела в реальности. А в реальности дела плохи у вас. Это вы должны серьезных денег серьезным людям, это вас грозятся убить. А у дяди вашего, наоборот, все хорошо. Он богат, удивительно крепок для своего возраста, и ему совершенно никто не угрожает, кроме него самого. ... [>>>]

Автор: Леонид Каганов
Источник: https://lleo.me/arhive/2017/depressant.htm
----

Не помню, сколько времени простоял на табуретке с веревкой на шее. Наверное долго. Помню, что по лицу текли слезы, и ссадина на подбородке пощипывала. А потом я услышал, как в прихожей щелкнул замок. Звук показался громким как выстрел. И тогда я страшно испугался. А чего испугался – не знаю, но прямо сердце остановилось. Чего можно испугаться, когда уже стоишь с петлей на шее? Синтия не должна была сегодня прийти, но она пришла, словно что-то почувствовала. Потом я до утра рыдал на плече у Синтии, а она меня утешала, и говорила, что все наладится, что у меня стресс, и что у нее есть прекрасный знакомый врач, доктор Харви, и она завтра же ему позвонит, и обязательно меня к нему отведет, и он подберет мне лучшие в мире лекарства...

Синтия сдержала слово — созвонилась с этим Харви и наутро повезла меня в Кембридж. После всего пережитого мне было все равно — я не верил, что какой-то доктор Харви сможет мне помочь.

Харви оказался не совсем доктор – никакого кабинета в Кембридже у него не было, а побеседовать со мной он согласился после работы в местном пабе. И когда через окно я увидел, как молодой рыжий парень пристегивает велосипед у входа в паб, я и подумать не мог, что это тот самый доктор Харви, к которому меня везла Синтия полдня на поезде. О том, что Харви – ее бывший, она призналась уже потом. Да и правильно сделала, иначе я бы постеснялся рассказывать ему о своем состоянии. Они приветливо обнялись, затем Харви предложил мне прогуляться пешком и поговорить. ... [>>>]

Автор: Леонид Каганов
Источник: https://lleo.me/arhive/2017/unknown.htm
----

Молодой полицейский пялился в экран так неотрывно, словно там мелькали круги гипновируса. Даже язык высунул, набирая протокол двумя пальцами.

— Гадство же какое! – повторил незнакомец, ерзая на стуле. – Это же вся моя жизнь!

— Принадлежавший планшет? — перебил сержант, — Через «и» или через «е» пишется?

— Что? – очнулся посетитель. – Через «е».

— Вот и я думаю, глаз режет... – озабоченно цыкнул сержант и снова замолотил по клавишам. – Грамотный вы, я смотрю. Может, учились в университете. Такая вам от меня хорошая новость.

— Спасибо, — Незнакомец машинально расчесал пятерней лохматые кудри. — Но почему в прошедшем времени? – Он указал на стол перед собой. – Вот же он, планшет! Или он мне уже не принадлежит?

— Вы же пароль от него не знаете, — напомнил сержант и снова цыкнул зубом.

Он откинулся на стуле, оглядел экран с чувством выполненного долга. Кабинетный принтер засипел и выкатил лист бумаги. Сержант протянул его незнакомцу:

— Читаем внимательно, внизу пишем «с моих слов записано верно, претензий не имею» дата, подпись. ... [>>>]

По коридорам Управления быстро, почти вприпрыжку, шагал человек в сторогом чёрном костюме. Он был ещё бледнее, чем обычно, и в его глазах читалась смутная тревога. Из лёгких, давно отвыкших от бега, вырывалось хрипловатое дыхание. Нутром агент понимал, что если эти подозрения верны, то куда-то спешить уже всё равно бесполезно - но ноги сами несли его вглубь головы гигантского древнего робота.

Уже очень давно в Голем-сити не происходило почти ничего интересного. С окончанием Великой войны мир, желая спокойствия, впал в новое средневековье, стал консервативнее и осторожнее, города перестали общаться между собой, а государства развалились. Земля отдыхала и залечивала раны уже не первый век. Однако за последние сутки произошло слишком уж много необычных событий подряд.

Вчера утром на Управление напала банда террористов, желающих разнообразия в жизни - не важно, какой ценой. Власти не спешили это комментировать, и по городу поползли слухи, один жутче другого. Вечером по центральным каналам наконец выступил мэр, красочно описав ситуацию и сопроводив её видеороликом из Ублиета, новой прогрессивной тюрьмы. Между тем полиция нашла и уничтожила ещё несколько радикальных группировок, а тюремщики вовсю готовились проделать над пленными ту же операцию. Но утром на город была совершена неожиданная атака непонятно откуда. Неведомый вирус, устойчивый ко всем типам защиты, проник в каждый компьютер - даже те, которые были полностью отрезаны от интрасети, экранированы или вообще выключены. Кроме странных синхронных сбоев в их работе, он также выводил на экраны одно и то же сообщение, смысл которого был прост, но оставался полнейшей тайной даже для лучших специалистов. ... [>>>]

Источник: http://scientific-alliance.wikidot.com/


Яркий свет ударил по глазам. Человек плотно зажмурился, отвернул голову от ослепительно-жёлтого огня - и при виде зелёного пластика в его сознании вспыхнула первая настоящая мысль. Он растерянно огляделся, стараясь избегать фонаря, направленного прямо ему в лицо.

Больничная палата была маленькой, с низкими потолками и аскетичной обстановкой. Её стены почти полностью скрывались за шкафами, компьютерными пультами и экранами. Рядом висело зеркало, но с такого ракурса человек не мог разглядеть своё отражение. Массивная металлическая койка, на которой он лежал, стояла почти в самом центре тесной комнатушки. Справа виднелась тумбочка с настольной лампой, а чуть поодаль на табурете сидел мужчина в строгом чёрном костюме, сцепив пальцы и выжидательно разглядывая пациента.

- Вы всё-таки очнулись? - участливо спросил он. - Можете говорить? Помните что-нибудь о произошедшем? О себе?

Мысли ворочались тяжело и неохотно, каждую приходилось вытягивать из чёрной бездны, напрягая все умственные силы. Человек открыл рот, помолчал, стиснул зубы и попытался сосредоточиться. Его разум прояснился, но всё ещё казался глыбой, почти неспособной думать. ... [>>>]

Источник: 4stor.ru
Автор: Ранега
----

Я не знаю, когда это началось. Наверное, с самого моего рождения. А может, и не самого, а позже, но в трехлетнем возрасте, когда я начала себя осознавать, это уже было.

Вечером, после ужина, мама меня купала, разрешала немного поиграть с куклами, а потом укладывала спать, поцеловав на ночь. Какое-то время я лежала с закрытыми глазами в своей комнате с бело-розовыми бабочками на стенах. Потом в комнату заходила моя другая мама, нежно будила меня: «Сынуля, просыпайся! Пора вставать!». И я просыпался в комнате с красными и синими машинками на обоях, шёл в садик. А вечером, после купания, укладывался спать, чтобы через несколько минут проснуться в комнате с бабочками, быть девочкой и ждать прихода няни.

В дошкольном возрасте такое мироустройство меня не удивляло – я считала (или считал?), что это у всех так. Но моя болтовня о детском саде, машинках и роли зайчика на новогоднем утреннике очень беспокоила родителей, поэтому лет с пяти меня регулярно водили к детскому психологу. Я хорошо помню эту тётку, она улыбалась родителям, а когда они выходили из кабинета и оставляли меня с ней, презрительно кривила губы, глядя на меня и слушая мои рассказы о мальчуковой жизни. ... [>>>]

Она думала о Даньи. Она понимала, что та часть разума Клайда, которая управляла котом, вполне могла поместиться в голове спящего мальчика, особенно если какую-то часть отключенного детского сознания, в свою очередь, переместить в голову кота. На многое его не хватит, но бежать прямо он сможет.

Думала о сегодняшней ночи. О Волосах и твари в избушке, о Мактале и только что убитом чудовище. Говорят, почти каждое заклятие, применённое в Лесу, будет действовать вечно — это само по себе результат какого-то из множества магических ударов, нанесённых во время Бойни. Какой из сторон — уже не скажет никто, но, скорее всего, именно поэтому мёртвые Леса не находят покоя в его тёмной земле — заклинания, не дававшие сражавшимся упасть и поднимавшие даже убитых, всё ещё продолжали действовать здесь, бесконечно вращаемые петлёй искажённого лесного времени.

Здесь нельзя было использовать оружие — почти нельзя, потому что заклятия, выкосившие всех вооружённых, не слишком ослабли за сотню лет, но, как и любая магия, действовали на всех в разной степени. Джетту носил палаш, Марселла — два меча. Конечно, они стоили ей шрамов на лице, но не раз спасали жизнь. Всерьёз поговаривали о револьверах, но на эту диковинку ни у кого из ходоков пока не было свободных денег, а если и были, как подозревала Долли, то не было желания рисковать. ... [>>>]

Первоисточник: e-reading.club
Автор: Алексей Провоторов
----
Засов вроде был крепкий, железный, но доверия не вызывал. На пальцах осталась липкая холодная влага и немного ржавчины. Долли вытерла руки о штаны, не переставая морщиться, осмотрела дверь ещё раз. Плотно подогнанные доски, облупившаяся зелёная краска, косая зарубка как раз на высоте лица. Может, выдержит.

Она хотела ещё раз потрогать засов, проверить, настоящий ли он, но тратить время не стала. Ничего это не изменит. Нужно было оставаться здесь, бежать куда-то дальше становилось тяжело, она давно устала.

Даньи заговорил что-то во сне, застонал, и Долли зажала ему рот. Ещё чего не хватало, во сне разговаривать. Она и так успела услышать начало фразы, и волосы на затылке, казалось, зашевелились.

Волосы.

Долли посмотрела на свои руки, в который раз, словно не веря, потом помотала головой. Даньи будто бы успокоился, затих, и она его оставила. Заметалась по комнате, сдёрнула какой-то ковёр со стены, накрыла им беспокойно спящего мальчика, бросила охапку дров в печь, открыла заслонку, в два удара добыла искру. Дрова гореть не хотели, но она заставила. Потом уже зажгла лампу. Подумала, что могла бы просто плеснуть масла в печь, а не тратить силы, но теперь уже было без разницы. ... [>>>]

== Масада

Город XK-Масада гигантским грибом возвышается над холодной равниной. Купол диаметром три километра, стоящий на холодной возвышенности засушливой планеты, что крутится вокруг умирающей звезды. В пустом небе на рассвете и закате ревут чёрные угловатые F-117, облетая грозящую со всех сторон пустоту, что уходит в невообразимую даль.

По улицам города движутся тени, некогда бывшие людьми оболочки в форме. Они шуршат у подножия бетонных громад, словно осенние листья, всецело отдавшись задаче, которая придаёт какой-то смысл их последним дням. Над ними возвышаются громады стальных опор, которые поддерживают исполинский геодезический купол, закрывающий город. Он загораживает злые, чуждые созвездия и не даёт пыльным бурям, которые время от времени сотрясают кости этого древнего мира, добраться до хрупких остатков человечества. Сила тяжести здесь немного меньше, а в ночном небе струятся прозрачные струи газа, сорвавшиеся с умирающего светила этого мира. Долгими зимними ночами поверхность купола заметает пурга из двуокиси углерода. Воздух здесь сухой, как пустыня; город утоляет свою жажду из подземных водоносных слоёв. ... [>>>]

Гулд кивает.

- Я так понимаю, ещё таких же я вряд ли получу? - с надеждой спрашивает он.

- Вылазки не проводятся, пока мы расследуем один инцидент, который случился в этом году, - говорит полковник, со значением взглянув в сторону Роджера. Суслович умер две недели назад; Горман до сих пор выглядит как жуткая развалина, в его теле разлагаются соединительные ткани - скорее всего, из-за сильного облучения. На действительную службу он больше не выйдет, а канал поставок останется закрытым до тех пор, пока не найдут способ возить товар и не губить при этом людей. Роджер слегка наклоняет голову.

- Ну ладно, - понимает плечами профессор. - Если снова начнёте - дайте знать. Кстати, есть какая-нибудь привязка по координатам по ту сторону врат?

- Нет, - отвечает полковник, и в этот раз Роджер знает, что это ложь. В ходе четвёртой экспедиции, ещё до того, как полковник определил новый груз, на пустынной площади города по ту сторону врат установили небольшой радиотелескоп. XK-Масада, где воздух слишком разрежен для человеческих лёгких, где небо цвета индиго, а здания отбрасывают бритвенно-острые тени на выжженный рдяным солнцем, спёкшийся ландшафт. Затем уловленные им сигналы пульсаров были подвергнуты анализу; выходило, что это место почти на шесть сотен световых лет ближе к ядру галактики и расположено на внутренней стороне нашего же спирального рукава. На постройках, сооружённых не людьми, начертаны иероглифы, и есть в них сходство с теми символами, что запечатлены на зернистой чёрно-белой плёнке Minox на дверях украинского бункера. За этими символами спит суть проекта "Кощей", неживая, но и не мёртвая, злобная сущность, которую русские извлекли из затонувших развалин города на дне Балтийского моря. - А почему вы хотите знать, откуда они происходят? ... [>>>]

Автор: Чарльз Стросс
Перевод: Gene R


== Аналитик

Роджер Йоргенсен откидывается в кресле и вновь принимается за чтение.

Роджер - блондин примерно тридцати пяти лет от роду. Коротко стриженые волосы, кожа бледная, давно не видевшая солнечного цвета. Очки, белая рубашка с коротким рукавом, галстук, на шее на цепочке висит бэджик с фотографией. Роджер работает в кабинете, где нет окон, а воздух идёт из кондиционера.

Дело, которое он читает, пугает его.

Когда-то давно, ещё в детстве, отец Роджера взял его с собой на день открытых дверей на авиабазе Неллис, глубоко в невадской пустыне. Ярко светило солнце, отражаясь от полированных серебристых самолётных боков, огромные бомбардировщики сидели в своих бетонных отсеках, отгороженные барьерами и под неусыпным надзором датчиков радиации. С трубок Пито свисали яркие вымпелы и трепетали на ветру, придавая самолётам необычный, почти праздничный вид. Но за этим образом таился кошмар - стоило разбудить атомный бомбардировщик, и в радиусе полутора километров никому, кроме его команды, не удастся выжить.

Тогда, глядя на блестящие, круглобокие контейнеры, подвешенные под крыльями, Роджер ощутил предчувствие того пламени, которое таилось за металлическим корпусом, липкий ужас, который отдавался в душе эхом сирены воздушной тревоги. Он нервно лизал мороженое и крепко держался за отцовскую руку. Оркестр наяривал бодрую мелодию Сузы, но страх Роджера развеялся только когда над его головой воздух вспороли крылья звена F-105, заставив все стёкла на несколько километров вокруг содрогаться. ... [>>>]

Автор: Лаларту

== 1

Я вижу сон, что я – это я.

Весь организм ощущается с неожиданной остротой. Неумолчный ток крови в сосудах и вспышки электрических разрядов в нейронах. Химические реакции в желудке, где медленно растворяется пища. Циркуляция воздуха в лёгких. Деление клеток; рост ногтей и волос.

Сон отличается невероятной подробностью, ещё никогда и ничего я не воспринимал столь чётко и ясно. Каждый орган, каждая клетка сейчас кажутся знакомыми, словно свои пять пальцев… ха, смешно. Как раз своих пяти пальцев я раньше и не знал. То ли дело сейчас, когда я ощущаю каждую мышцу, каждую косточку, каждую молекулу ДНК?

Я ощущаю весь организм в целом и каждую его деталь в отдельности. Чувствую все сбои и неполадки. Знаю, что мне достаточно лишь захотеть, чтобы их исправить – у меня есть все необходимые для этого средства. Я могу с лёгкостью устранить вирусы, которые ещё не успели проявить себя внешне, но уже начали своё чёрное дело. Могу излечить язву желудка.

Я много чего могу. Но даже не порываюсь что-либо сделать.

Ведь это сон, это всего лишь сон…


== 2 ... [>>>]

Как я жалею сейчас, что мы разговорились тем вечером о научной фантастике! Ведь если бы этого не произошло, меня не мучила бы до сих пор эта странная, невероятная история, которую невозможно ни опровергнуть, ни доказать.

Мы собрались вечером, четверо профессиональных писателей-фантастов, и, я думаю, делового разговора было не избежать ни при каких обстоятельствах. И все же мы удерживались от него в течение всего обеда. Мэдисон с выражением рассказал нам о том, как ходил на охоту, а Браззель затеял дискуссию о шансах Доджера на предстоящих выборах. И надо же было мне перевести разговор на фантастику.

Я вовсе этого не хотел. Но мне вдруг показалось забавным, что поведение нашей четверки ничем не отличается от поведения самых обычных, ничем не выдающихся людей.

— Защитная окраска, вот как это называется, — объявил я. — Сидим здесь и стараемся выглядеть не хуже других!

Браззель посмотрел на меня, несколько раздраженный тем, что его перебили.

— О чем это ты?

— О нас, — ответил я. — До чего же хорошо нам удается играть роль солидных, довольных жизнью горожан! Но ведь это не так, и все мы прекрасно понимаем, что к чему. Мы активно недовольны тем, что происходит на Земле и вокруг нас, и именно поэтому выдумываем один воображаемый мир за другим. ... [>>>]

По началу, этих изменений не замечаешь, они просто микроскопически незначимы, происходят на уровне шума, но они есть. Со временем, этих мелочей становится больше, но ты по-прежнему не замечаешь их, списывая на погоду, "не выспался", "съел не то". Но они есть. Проходит еще время и ты замечаешь (если повезет) изменения в своем поведении - ты по-другому разговариваешь, твой словарный запас меняется, меняются вкусы и предпочтения, но ты даже не волнуешься из-за всего этого - ты "берешь себя в руки" и начинаешь ставить себе режим, меняешь питание и пытаешься читать нужные книги. Пытаешься... Ты понимаешь, что все это уже не твое, тебе не интересно.
И вот тут накатывает первая волна БОЛЬШИХ ИЗМЕНЕНИЙ. Радикально меняется круг твоего общения, в нем появляются люди, которых ты раньше не знал или избегал. Меняется музыка, которую ты слушаешь, меняются книги, которые ты читаешь. Все меняется. Но тебя это не страшит - это даже интересно! Ты списываешь это на некий возрастной рубеж, делишься этим с оставшимися из мира "прежнего" тебя друзьями. Но где-то на самом краю твоего сознания брезжит тревожная мысль, что "уже поздно, ничего не изменить". Это последняя по-настоящему ТВОЯ мысль. ... [>>>]

Источник: https://www.reddit.com/r/nosleep/comments/5q3oad/the_stars_look_very_different_today/

Меня зовут Бенджамин, и я астрофизик. Возможно, я только что сделал великое открытие, хотя сомневаюсь, что только я. Наверняка прямо сейчас сотни учёных приходят к таким же выводам. Ты можешь проверить сам, если не веришь – просто дождись наступления темноты и посмотри на небо. Конечно, если ты не астроном со звёздными картами под рукой, то, скорее всего, не заметишь ничего странного.

Для меня это началось несколько часов назад, хотя кажется, что раньше. Я снимал показания космического фонового излучения в обсерватории университета, когда заметил нечто странное на одном из мониторов. Одну часть неба анализировала какая-то программа, запущенная моим коллегой. Я заметил резкий обрыв сигнала. Если бы я случайно не посмотрел на экран в тот момент, то ничего бы и не увидел.

Сигнал оборвался не полностью, он просто уменьшился резко и значительно. Там, где цифровой телескоп показывал 1s, теперь стало 0s. Попытаюсь пояснить для неискушённых в астрономии: звёзды потухли, а точнее, некоторые из них. Я обошёл всё здание в поисках коллеги, запустившего программу. Но никого не нашёл. ... [>>>]

Источник: http://kriper.ru/


— Спорим, ей лет сто?

— Да не, какое там! Сто писят, не меньше!

Двое мальчишек сидели на каменном мосту, болтали загорелыми босыми ногами и бросали камешки в воду. Оп! У Яна наконец-то получилось сделать тройную «лягушку» — камешек проскакал идеально, чуть ли не до середины мелкой речушки. Олег насупился пуще прежнего: у него редко получалось превзойти друга даже в таком пустяковом занятии, даром что тот младше! Вот и теперь — пятая лягушка, а толку — чуть. Всего два раза «квакнет» и — прыг под воду. Тьфу, недоразумение.

— А ну не кисни, — толкнул под локоть объект его зависти. — Или забыл, что баба Ева на сегодня обещала нам особенную сказку?

А ведь и правда. Неплохой повод для радости, как ни крути. Олег бросил последнюю лягушку — ну надо же, не подвела! Аж четыре «прыга». Значит, можно считать, отыгрался. Улыбнулся и вскочил на ноги:

— Ну и чего расселись? Пора за подарком!

И мальчишки припустили наперегонки. Бежать было далеко — через луг от города, аж до самого леса. Именно там, на его кромке, можно собрать самое необходимое: шишки, желуди, ветки. Из найденных лесных драгоценностей Ян и Олег и мастерили подарки, не забывая также про пластилин, проволоку и уйму воображения. Баба Ева всегда рада подаркам, встретит на пороге, всплеснет руками, и обязательно скажет: «Вот спасибо, сорванцы! Уважили старую!». ... [>>>]

Источник: https://geektimes.ru/post/285188/

К1732 спешил. Времени оставалось мало. Он очень хотел выполнить комплекс мероприятий 138450 до полуночи. А добираться до квадрата В8422, Д8591 приходится собственным ходом – локальный транспорт А13 будет аж только через 1264 секунды. Координация в пространстве не требует использования всех доступных вычислительных ресурсов, поэтому он успевал еще и подумать. Он не мог прийти к выводу о полезности своих размышлений, поскольку никакого конкретного практического результата они не давали. Собственно говоря, все его размышления сводились к формированию вопроса, а поиски конкретного и однозначного ответа на вопрос приводили лишь к появлению новых вопросов. Например, почему ему очень хотелось выполнить комплекс мероприятий 138450? И почему именно до полуночи?

Почему бы ему не хотеть выполнить комплекс мероприятий 138451? И что значит вообще хотеть? А если у него нет ответа на последний вопрос, то кто хочет выполнения этих действий? Он, или кто-то другой? Но кто другой может этого хотеть? Все остальные, знакомые ему исполнительные механизмы, хоть и дают иногда указания, но по большей части он все-таки сам хочет выполнять кое-какие действия, без посторонних указаний. Конечно, кроме исполнительных механизмов, всевозможных форм и видов, так же существуют еще и биологические формы жизни. Ими он никогда не интересовался, поскольку логикой не обладают, влияния на него они не оказывают, указаний не отдают, угрозы не представляют, пользы не несут и вообще очень ограничены в среде своего обитания – передвигаются хаотично на выделенной им специальной территории и жить ему не мешают. ... [>>>]

Как-то утром, в час угрюмый, утомившись от раздумий,
Взгромоздясь на ветви ели, отрекаясь от всего,
Трапезу начать решивши средь лесной глуши и тиши
Принял Ворон, как я слышал, дар у Бога одного.
Сыр послала ему милость только Бога одного.
Сыр - и больше ничего.

С тем же утренним рассветом, ржаво-рыжим силуэтом,
Выбираясь из подземья на сереющий простор,
Тихо крался лис, однако, жизнь подала ему знаки,
И пленил его во мраке, дух, что пропитал весь бор.
Сырный дух заполнил этот древний многолетний бор.
Сырный дух туманит взор.

Лис воскликнул: "Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!
Что за крылья! Что за перья! Словно траурный убор!
Если голос твой такой же, вызывает страх в прохожих,
Пусть проймет он их до дрожи, навсегда и с этих пор!
Спой, чтоб знали кто правитель поднебесья с этих пор!”
Каркнул Ворон: "Nevermore!"

И сидит, сидит на ели Ворон, оправляя перья,
Лис достиг коварной цели - сыр упал в ночной простор.
Без поклона, важно, гордо, сыр зажал он в пасти твердо;
С видом истинного лорда он исчез во тьме как вор.
И когда же он вернется из дремотной тени нор?
Понял Ворон - nevermore! ... [>>>]

Я пишу эти строки, будучи объят ужасом; шок, от произошедшего возвращается каждый раз, когда я вспоминаю это событие, детали коего стёрлись из памяти за давностью лет, но нравственный долг перед потомками, которых нельзя оставить в неведении, заставляет меня воскрешать в уме те страшные события.

Это случилось во время одного из моего путешествия, которые я, склонный по природе к любопытству, нередко предпринимал раньше. В тот раз я был в дали от цивилизации, исследовал флору и фауну малоизученного доселе района в густых лесах, где почти не обитали люди. Тем не менее, мне удалось найти одну деревушку, жители которой показались мне весьма странными: они не любили чужеземцев, но согласились принять меня. Странности на этом не закончились. Когда я поселился у одного из них, то сразу нашел его человеком тревожным, можно сказать даже чем-то напуганным. Это читалось в его глазах. Он пригласил меня к трапезе, но сам не ел, лишь нервно вертясь на месте. Я был не голоден, но, после уговоров, согласился взять с собой немного еды, чисто символический кусок сыра местного производства.

Как только стало понятно, что мы установили контакт, вместо приятной беседы на меня вновь обрушился шквал уговоров прекратить моё исследования. Мне поведали локальное предание о страшном звере, обитающем в этом хвойном лесе, так я узнал источник страха местных жителей. Зверь, как рассказывают, не ведал ни добра, ни зла, был коварен и алчен, а его громадная пасть, сверкающая острыми, как бритва, зубами, поглощала без остатка всё, что могло в неё угодить. Сначала я подумал, что это - шутка, наверное, одна из тех примет, что у людей в течении многих лет держала ум во власти предрассудков. Но хозяин был столь настойчив, поэтому мне пришлось прервать разговор, поблагодарив за приём и пищу. Поняв, что тут я буду наталкивать лишь на разговоры такого рода, я отправился изучать природную составляющую региона. ... [>>>]

Автор: Роджер Желязны


"...Мое? изумлении в застывшим, слушателям оскорбленным подобно замереть их заставляет и звезды блуждающие заклинает скорби слово Чье..."

Он выпустил дым сквозь сигарету, и она стала длиннее.

Он взглянул на часы и увидел, что их стрелки идут обратно.

Часы показывали 10:33 вечера, возвращаясь к 10:32.

Затем пришло чувство, близкое к отчаянию, и он вновь осознал, что бороться с этим бессмысленно. Он был в ловушке и пятился назад, минуя всю последовательность своих прошлых действий. Случилось так, что он неосторожно пропустил предупреждение.

Обычно мир вокруг него разбивался на радужные осколки, как бывает,когда смотришь сквозь призму, его тело словно пронзал разряд статического электричества, затем приходила вялость и наступал момент нечеловеческой ясности восприятия...

Он перелистывал страницы, и глаза его бегали по строчкам - справа налево, снизу вверх.

"? силу такую несет печаль чья, он Кто"

Он беспомощно следил за собственным телом.

Сигарета вернулась к полной длине. Он щелкнул зажигалкой, которая секундой раньше вобрала в себя язычок пламени, и втряхнул сигарету в пачку. ... [>>>]

Автор: Влад Райбер

Ганг удивлялся сам себе. Неужели он настолько привык к спокойному образу жизни, что любые пустяковые нарушения в обыденности начинали его тревожить?

Он просто не мог оставить мысли о невозможном человеке, который, увидев Ганга, просто взбесился. И как ему только не стыдно было вести себя так на глазах у целой толпы людей? Этот человек в кожаной куртке, небритый и заросший, как бродяга, так и подпрыгнул на месте, а потом сорвался с места и побежал к Гангу, выкрикивая чужое имя. Толпа расступилась, никто не просил его вести себя потише. Ганг не сразу догадался, что ненормальный спешит за ним, и это было к счастью.

Ганг машинально шагнул в вагон, и двери тут же закрылись. Если бы он понял, что этот безумец направляется к нему, то замешкался бы и опоздал. Однако даже когда электропоезд зашипел, готовясь к отправлению, человек не успокоился, а стал барабанить ладонью в стекло.

Он смотрел Гангу прямо в глаза с совершенно обезумевшим лицом и продолжал выкрикивать странное имя... Он так и не понял, что обознался. Ганг отвернулся от стекла и виновато покосился на других пассажиров. Ему невольно хотелось оправдаться и сказать, что он не знает этого человека. ... [>>>]

Когда мало кто знал, что значит Ctrl-Alt-Del,
Когда не каждый ребенок калькулятор имел,
А под словом "Паскаль" понимался обычно философ,
Еще не все перфораторы пустили на слом,
Но мы пришли в этот мир, и мы пошли напролом,
И не знали покоя от новых идей и вопросов.

Мы были молоды и не страшились преград,
Где не спасет перезапуск, поможет format,
А если не было копий, мы тактику брали иную -
По дискетам мы ползали, и по частям
Собирали останки погибших программ
И шестнадцатиричные dump'ы вводили вручную.

Мы привычно плевали на любой Copyright,
Нам казались простором даже 100 килобайт,
Мы учили ассемблер, не знавший команд умноженья.
Распечатки не резали мы на листы,
И наши первые вирусы были просты,
Но мы все-таки были в восторге от их размноженья.

Мы не боялись тогда - мы были много смелей -
Ни плохих секторов, ни магнитных полей,
И даже сбой по питанию не был источником страха.
Нам было все трын-трава, нам было просто совсем
Одним нажатием на кнопку повесить СМ,
Нам служил ДВК, и нам повиновалась Yamaha.

Но перед нами прогресс открывал все пути,
И, бросив старых друзей ради новых XT, ... [>>>]

Автор: Уильямс Джэкобс
Перевод: С. Годунова

За окном стояла холодная сырая ночь, а в небольшой гостиной на вилле Лейкснэм шторы были задернуты и ярко горел огонь в камине. Отец и сын сидели за шахматами. Отец, поглощенный какими-то радикальными идеями относительно игры, так рискованно поставил короля, что даже пожилая седая дама, сидящая с вязанием у огня, не смогла удержаться от комментария.

- Только прислушайтесь, как взвывает ветер, - сказал мистер Уайт, слишком поздно заметивший роковую ошибку и пытающийся отвлечь внимание сына от своего неудачного хода.
- Я слышу, - не отрывая взгляда от доски и протянув руку, ответил тот. - Шах!
- Сомневаюсь, что он сегодня придет, - произнес отец, делая ход.
- Мат, - ответил сын.
- Нет ничего хуже, чем жить в такой глуши, - вдруг с неожиданным напором в голосе прокричал мистер Уайт, - вдали от всякой цивилизации, в этой непролазной ужасной дыре! Вместо дороги - болото какое-то. Не знаю, о чем там люди думают. Они, наверное, считают, что если у дороги осталось только два дома, то и дорога-то не нужна!
- Не переживай, дорогой, - пыталась успокоить его жена, может быть, в следующий раз выиграешь. ... [>>>]

Что-то в последнее время перед сном и в маршрутках стал почитывать Лукьяненку. Занятно пишет да и мысли интересные проскакивают. Только что сабж дочитал. Несколько скомкано закончено, но тем не менее вещь занятная и не без идей. Рекомендую к прочтению, ежели почитать ещё не довелось.

Автор: Ирвин Шоу
Перевод: Виктор Вебер 

      Арлин открыла дверь спальни, мягко шурша шелковым платьем, шагнула в узкий проход, разделявший две двуспальные кровати. Яркий свет второй половины солнечного дня лишь двумя=тремя тонкими лучиками прорывался сквозь плотно задернутые шторы. 
      Арлин взглянула на мужа, спящего под покрывалом. Грубое, со сломанным носом лицо боксера на белой подушке, в обрамлении вьющихся, как у ребенка, волос выглядело очень мирным. Он негромко похрапывал, дыша через рот. Лоб покрывала тонкая пленка пота. Эдди потел всегда, в любом месте, в любое время года. Но теперь Арлин вдруг разозлилась, увидев, что Эдди начал потеть. 
      Она постояла, не сводя глаз с лица, на котором не раз и не два отметились перчатки соперников. Достала из кармана отделанный кружевом носовой платочек, промакнула глаза. Совершенно сухие. Всхлипнула и тут же появились слезы. Мгновение=другое она плакала молча, затем к слезам добавились всхлипывания, которые становились все громче и громче. 
      Эдди шевельнулся. Закрыл рот, повернулся на бок. 
      - Боже, - завыла Арлен. - О, Боже. 
      И хотя Эдди уже лежал к ней спиной, она видела, что он проснулся.  ... [>>>]

В пыльной Москве старый дом в два витражных окошка
Он был построен в какой-то там –надцатый век.
Рядом жила ослепительно-черная Кошка
Кошка, которую очень любил Человек.
Нет, не друзья. Кошка просто его замечала –.
Чуточку щурилась, будто смотрела на свет
Сердце стучало… Ах, как ее сердце мурчало!
Если, при встрече, он тихо шептал ей: «Привет»
Нет, не друзья. Кошка просто ему позволяла
Гладить себя. На колени садилась сама.
В парке однажды она с Человеком гуляла
Он вдруг упал. Ну а Кошка сошла вдруг с ума.
Выла соседка, сирена… Неслась неотложка.
Что же такое творилось у всех в голове?
Кошка молчала. Она не была его кошкой.
Просто так вышло, что… то был ее Человек.
Кошка ждала. Не спала, не пила и не ела.
Кротко ждала, когда в окнах появится свет.
Просто сидела. И даже слегка поседела.
Он ведь вернется, и тихо шепнет ей: «Привет»
В пыльной Москве старый дом в два витражных окошка
Минус семь жизней. И минус еще один век.
Он улыбнулся: «Ты правда ждала меня, Кошка?»
«Кошки не ждут…Глупый, глупый ты мой Человек»

Отличный рассказик. Детством повеяло прямо так сильно.

Клоун из цирка братьев Гинц, Генри Пуркуа, зашел в московский трактир Тестова позавтракать.

- Дайте мне консоме! -- приказал он половому.

- Прикажете с пашотом или без пашота?

- Нет, с пашотом слишком сытно... Две-три гренки, пожалуй, дайте...

В ожидании, пока подадут консоме, Пуркуа занялся наблюдением. Первое, что бросилось ему в глаза, был какой-то полный, благообразный господин, сидевший за соседним столом и приготовлявшийся есть блины.


"Как, однако, много подают в русских ресторанах! - подумал француз, глядя, как сосед поливает свои блины горячим маслом. - Пять блинов! Разве один человек может съесть так много теста?"

Сосед между тем помазал блины икрой, разрезал все их на половинки и проглотил скорее, чем в пять минут...


- Челаэк! - обернулся он к половому. - Подай еще порцию! Да что у вас за порции такие? Подай сразу штук десять или пятнадцать! Дай балыка... семги, что ли!

"Странно... - подумал Пуркуа, рассматривая соседа.

- Съел пять кусков теста и еще просит! Впрочем, такие феномены не составляют редкости... У меня у самого в Бретани был дядя Франсуа, который на пари съедал две тарелки супу и пять бараньих котлет... Говорят, что есть также болезни, когда много едят..." ... [>>>]

Каждый раз от этого произведения волосы на руках шевелятся. Очень сильная вещь.

AL>> Не думаю, что там нельзя обсудить литературу или попросить совета чего почитать.

vit01> Значит можно.

vit01> Вот этот рассказец под сабжем изрядно поднял настроение. Ржал в голос. Интеллигентная треш-сатира, как и другое от этого же автора. Можешь, пожалуйста, кидать больше юмористического? Фидошных баек, например, или ещё чего-то такого.

Конечно. Я к нам тащу всё, что интересного нахожу. Просто не всегда попадается интересное. Фидошных приколов я в ii://ru.humor.14 натаскать собираюсь. Только руки не доходят, так как текст из архивов зачастую приходится переформатировать из-за принудительной подгонки под ширину в 80 знаков.

Мне казалось - я бегу
Полем
На не чующих травы
Лапах…
Я не помню никакой
Боли,
Смерть была - один большой
Запах.
Помню небо -
Древний Кот многоликий.
Отряхнулся и пошёл,
Как по карте.
Не взаправду же ведь я - Дикий,
Чтоб смотреть, что там лежит
На асфальте.
А потом запахло мёдом и мятой,
Я в траву влетел по самые уши
И решил, что в новой жизни (девятой)
Буду тем же, кем и был, только лучше.
Был котёнком, в сказки не верил,
А потом забыл, как все забываем -
Здесь всегда распахнуты двери,
Это место называется Раем.
Рай кошачий, до последних окраин,
Благодать для тех, кто здесь поселился.
Но уж больно убивался хозяин -
Я чуть сразу же назад не родился.
Весь поникший от нахлынувшей скуки,
Брёл по Раю в поисках дома
И уткнулся в чьи-то тёплые руки,
Руки пахли странно знакомо.
Не запомнилось лицо и окраска -
Прятал морду в вороте платья.
Был покой и тихая ласка,
А потом нас встретили братья.
Было солнце (просто так, не в окошке)
Золотым, как рыбка на блюде.
И все были мы здесь - общие кошки,
А у нас, конечно, - общие люди.
Мы со взрослыми котами небрежно ... [>>>]

Знаешь, Сказочник, ты когда-нибудь будешь сед.
Но всё так же задумчив и вежлив со мной привычно.
Я желала тебе одних лишь только побед. Не бед.
И безумного счастья в запутанной жизни личной.
Ты сидишь у камина, я вижу тебя таким
Там, сквозь время бегущее, трость у стены - константа.
Ты пускаешь из трубки колечками мягкий дым,
Вспоминая о том, каким же ты был на старте.
Был «безбашенным автостопщиком», помнишь сам?
Стал уверенным респектабельным пассажиром.
Недоверчив и подозрителен к Небесам,
Пишешь сказки, стишки и они разошлись по миру
Как круги по воде. Поклонников не считай.
Их от книги до книги прибавится только больше.
Близорук. Слишком долго-то не читай!
Поберёг бы глаза на старости лет .Из Польши
Присылают издатели новый твой перевод.
Да, и заполночь не сиди, завтра ждут в Варшаве.
Утром рано подхватишь кофр, и самолёт
Понесёт тебя в чреве своём ко всемирной славе.
И ещё, я надеюсь, Она доживёт с тобой -
Эта девочка. Ты её любишь, верно?
Много лет до заката дней твоих. Любовь,
Сбереги вас обоих! На этом и всё, наверно…(с)Юлия Елина

Шикарно. Улыбнуло во весь рот.

Я теперь гоняю солнце, как мячик,
Я не кошка теперь, а тучка.
Что же ты хозяйка, все плачешь -
Ты же видишь - мне здесь лучше.

Шерсть пушистей и лапы мягче...
Здесь трава - куда зеленее.
Только ты опять по мне плачешь,
Ты не веришь - мне здесь милее...

Облака плывут, как ангоры,
Тень бежит вдоль дорог-улиц,
Я вернусь к тебе - очень скоро,
Я уже, вообще-то, вернулась!

Посмотри, вот идет дождик,
По цветной крадется дорожке,
И по радуге с ним могут
Возвращаться на землю кошки...

Гром далекий мурчит песню,
С шерсти искры летят - грозою -
Веришь, нет - мы с тобой - вместе,
Каждый день, каждый миг - с тобою...

Здесь я - облаком белым-белым
Все играю с клубком желтым -
Посмотри же скорей в небо.
Я с тобою. Не плачь. Что ты...

Один мой друг подбирает бездомных кошек,
Несёт их домой, отмывает, ласкает, кормит.
Они у него в квартире пускают корни:
Любой подходящий ящичек, коврик, ковшик,
Конечно, уже оккупирован, не осталось
Такого угла, где не жили бы эти черти.
Мой друг говорит, они спасают от смерти.
Я молча включаю скепсис, киваю, скалюсь.

Он тратит все деньги на корм и лекарства кошкам,
И я удивляюсь, как он ещё сам не съеден.
Он дарит котят прохожим, друзьям, соседям.
Мне тоже всучил какого-то хромоножку
С ободранным ухом и золотыми глазами,
Тогда ещё умещавшегося в ладони...

Я, кстати, заботливый сын и почетный донор,
Я честно тружусь, не пью, возвращаю займы.
Но все эти ценные качества бесполезны,
Они не идут в зачет, ничего не стоят,
Когда по ночам за окнами кто-то стонет,
И в пении проводов слышен посвист лезвий,
Когда потолок опускается, тьмы бездонней,
И смерть затекает в стоки, сочится в щели,
Когда она садится на край постели
И гладит меня по щеке ледяной ладонью,
Всё тело сводит, к нёбу язык припаян,
Смотрю ей в глаза, не могу отвести взгляда.

Мой кот Хромоножка подходит, ложится рядом. ... [>>>]

Девочка глядит из окошка -
За окошком едет рыцарь на кошке.
Или, может быть, на медведе...
Непонятно - куда он едет?
Может, хочет спеть серенаду
О любви с каштановым взглядом
И кудрями спелого лета?
Рыцари - такие поэты...
Если даже ловят дракона,
Говорят с ним о красе небосклона,
И загадывают гаду загадки,
И играют, простодушные, в прятки.
А потом они дерутся, недолго.
У драконов велико чувство долга.
И кончается весь бой - отпираньем
Душ, и дружбой, и взаимным братаньем.
Смотрит девочка в окно на балконе -
Едет рыцарь на крылатом драконе.
Тихо плачет позабытая кошка.
Все красиво...
Только грустно... немножко...

(Андрей Белянин)

Жил был кот, котоpый жил миллион pаз.
Он yмиpал миллион pаз и миллион pаз оживал.
Это был пpекpасный полосатый кот.

Миллион человек ласкали его, и миллион
человек плакали, когда он yмиpал.
А он не плакал. Hи pазy.

Один pаз он был даже котом коpоля.
Hо вообще-то он не любил коpолей.
Коpоль был отважным воином и все вpемя сpажался.
Коpоль пpивозил кота на поле боя в кpасивой коpзине.
Кот был yбит шальной стpелою.
В самый pазгаp битвы коpоль заплакал, обнимая его.
Коpоль бpосил сpажаться и веpнyлся в свой замок.
Он закопал кота под деpевом во двоpе замка.

В дpyгой pаз он был котом моpяка.
Hо вообще-то он не любил моpя.
Моpяк возил его по моpям и океанам.
Однажды кот yпал с коpабля. Он не yмел плавать.
Моpяк поймал его сетью, но кот yже yмеp.
Моpяк обнял его мокpое тело и гpомко заpыдал.
Потом похоpонил его под деpевом в паpке
в далеком поpтовом гоpоде.

Как-то он был котом циpкового фокyсника.
Hо вообще-то он не любил циpка.
Фокyсник клал кота в ящик и pаспиливал ящик пополам.
Потом он вынимал из ящика живого кота.
Он кланялся под бypные аплодисменты.
В один пpекpасный день фокyсник ошибся
и действительно pаспилил кота. ... [>>>]